2) Сильное пристрастие к земному и материальному, порабощение духа материей и всепоглощающий поток чувственного растления всегда ведут к забвению Бога и к пренебрежет») религией, но нф всегда к положительному безбожию. Нужна еще гордость, которая и ученым, и развращенным дает достаточную дерзость для того, чтобы осме- литься прямо отрицать Бога и богохульствовать. Как в раю диавол успел уверить прародителей, что они сделаются богами чрез нарушение заповеди Божией, так тот же обольстительно горделивый голос звучит и в сердцах их потомков, внушая исследователям тайн природы, что они-полновластные владыки её, боги, а нарушителям нравственного закона, что они-сами себе закон, что они-боги и никого не боятся, так как нет Бога, Который бы карал их. Никакая страсть не доводить так легко и так часто одних до сумашествия, других до подожительного безбожия, как гордость (Сир. 10, u-is). которые, чтобы были когда-либо собственно безбожники. Но, с другой стороны, так как идея эта сама по себе необъятна для нашего разума, и её развитие и прояснение не иначе возможно, как при помощи нашего же духа, и зависит от свойства и степени умственного и нравственного нашего образования, то нельзя отвергать возможности, в некоторой степени, и этого ужаснейшего заблуждения. По ложным началам, примечаемым в основании этого заблуждения, безбожников разделяют на теоретиков и практиков. Атеизм бывает теоретический, когда он вытекает из философской или научной, вообще мыслительной деятельности, стремится обосноваться на философских началах и оправдать себя научными данными и рассудочными доводами3) (Псал. 9, 25, 32; 13, 1; Рим. 1, 22; 2 Кор. 10, 5; 2 Петр. 3, 4), и практический, когда человек самою жизнию своей, преступной и безобразной, мало-по-малу приводится сначала к забвению о Боге, а потом и к дерзкому отрицанию Его (1 Кор. 15, 34; Филип. 3, 19; Тит. 1, 1б). Психологически вполне возможны и действительно бывают случаи, что человек, никогда не читавши безбожных сочинений и не слыхавши безбожных речей, но долго ведя жизнь развращенную, настолько помрачнел и обезображивает образ Божий в своей душе, что последний как бы совсем изглаживается в ней; мысль о Боге посещает его все реже и реже, и, наконец, и самое напоминание о Боге становится для него тягостным и неприятным; недостаток любви к Богу постепенно превращается в неприязнь к Нему, усыпление совести и омертвение духа и сопровождающее их забвфние Бога переходит, особенно под влиянием диавола 2), в безрассудное по упорству и слепое отрицание Бога, или даже и в яростное, совершенно уже безумное, богохульство. Забывая Бога, но не имея возможности забыть Его окончательно и совершенно, — так как о Нем напоминают и природа, и люди, и история, и собственное существованье, — нося в своей душе хотя и смутное, но тем не менее мучительное